Село спасет кооперация

Большую часть своей жизни депутат ГДСК Виктор Писаренко, можно сказать, провел среди сельского пейзажа. Шутка ли, отработал чабаном в общей сложности 17 лет. И этот его труд был отмечен орденом «Знак Почета», а также золотой, серебряной и бронзовой медалями ВДНХ в области животноводства. Некоторое время был председателем профкома колхоза, затем уполномоченным исполнительного комитета по СК Ассоциации социально-экономического сотрудничества «Северный Кавказ». Что касается партийной линии, то, как много лет назад в СССР, так и сегодня он остается коммунистом. По списку КПРФ и пришел в Госдуму края в 2007 году. И сегодня у депутата больше всего душа болит за сельское хозяйство. Это и есть главная тема беседы с ним корреспондента «СП».

- Виктор Иванович, как вы чувствуете себя среди профессиональных управленцев, бизнесменов, составляющих сегодня костяк депутатского корпуса?

- Мой опыт по большей части некабинетный, а от сохи, так сказать, востребован не меньше, поверьте. И вполне естественно, что я как селянин попросился работать в комитеты, где способен принести больше пользы — по аграрным вопросам и продовольствию и по природопользованию, экологии, курортно-туристической деятельности.

- Как вы оцениваете ситуацию в аграрном секторе и какие конкретные законодательные решения, на ваш взгляд, сегодня необходимы?

- Начну с того, что на наше сельское хозяйство давит такой груз проблем, одно перечисление которых могло бы занять не одну газетную полосу. И главные из них, на мой взгляд, — это неурегулированность земельных отношений, диспаритет цен, отсутствие нормального кредитования и цивилизованной системы сбыта. Болевые точки всем хорошо известны. Однако системно, то есть прежде всего на уровне Федерации, проблемы не решаются. И в этих условиях, чтобы не допустить окончательной деградации деревни, на первый план выходит задача поддержки, прежде всего финансовой, нашего ставропольского сельхозпроизводителя. В прошлом году на эти цели из краевого бюджета было направлено 1,4 млрд. рублей, что значительно больше, чем в году предшествующем. В бюджете этого года также предусмотрены немалые средства для аграрного сектора - 2,5 млрд. рублей.

Однако только финансовыми вливаниями не решить всех проблем. Необходимо создать условия для развития, для роста. Прежде всего подумать о доступности энергоносителей. Ведь это замкнутый круг. С ростом тарифов неминуемо повышается и себестоимость сельхозпродукции. В условиях посткризисных явлений и соответственно снижения покупательской способности населения это не может не сказаться негативно на судьбе как промышленного, так и сельскохозяйственного производства. Чтобы не вернулось то время, когда Россия буквально побиралась по миру, чтобы наскрести денег на пенсии и зарплаты, необходимо своевременно скорректировать экономическую политику, максимально наполнить рынок отечественными товарами, создавать новые рабочие места, чтобы деньги поступали в нашу казну, а не оседали за рубежом, в странах, из которых мы импортируем большинство товаров. Ни с экономических, ни с политических позиций нельзя допускать ситуацию, когда практически отсутствует рынок отечественной сельхозтехники и выпуск тракторов, комбайнов и проч. не покрывает нормативного их выбытия. Очевидно, что государство должно выработать такую политику, чтобы активизировать инвестирование в реальную экономику и прежде всего в те отрасли, продукция которых пользуется спросом. Стране не хватает молока, растительного масла, сахара и других продовольственных товаров. Почему не сосредоточить усилия именно на этом направлении? В конце концов речь идет уже о безопасности страны.

А то больно смотреть, что происходит в деревне. Половина техники, не получая замены, пришла в негодность, каждая третья ферма стоит без скота, более 70% трудоспособного населения села осталось без работы, начали рушиться устои сельской жизни, растут воровство, пьянство.

Но самое опасное, что многие уже не верят в возрождение деревни. И на то у них есть основания. Реформа 1992-1993 гг. обезземелила бывшие колхозы и совхозы, и теперь хозяйства бывшую свою ниву арендуют у пайщиков и платят за это большие деньги, которые могли бы быть пущены на развитие производства. Можно было бы взять кредит в банке, но нереально оформить займ под залог земли, потому что ее у товаропроизводителя нет. Отсутствие федерального закона об ипотеке земли практически лишает сельхозпроизводителей возможности привлекать сотни миллиардов рублей инвестиций. Если бы была соответствующая правовая основа, то и денег на увеличение объемов производства искать не пришлось бы. Однако столь долгожданный закон, разработанный депутатами Госдумы, «застрял» в правительстве РФ.

Обидно, что взять кредит в банке под залог земли не может и ее владелец, так как располагает неким виртуальным паем, но не участком «с конкретной пропиской». Казалось бы, в ситуации, когда на селе растет армия безработных, выход у крестьянина один: выделить свой надел, объединиться с братом, сватом или соседом и этот увеличившийся клин возделывать, чтобы кормить и горожанина, и свою семью. Но ведь это почти нереально сделать. Федеральные законы «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» и «О землеустройстве» предусматривают громоздкую и дорогостоящую процедуру выдела участка в натуре. Целых шесть структур занимаются оформлением необходимых документов. Месяцами ходит селянин по кругу. Противоречивость нормативно-правовой базы, недостаточные познания в юриспруденции простых граждан позволяют чиновникам разного ранга манипулировать ситуацией по своему усмотрению. Безысходность не десятков, а тысяч административных дел и судебных разбирательств наводит на мысль, что крестьянина просто пытаются оставить ни с чем.

Более того, даже успешные хозяйства подчас подвергаются такому мощному криминальному экономическому давлению, которого не могут выдержать. Современное название явления — рейдерство. Не секрет, что нечистоплотные дельцы в условиях кризиса еще успешнее используют действущую правовую базу для проведения хитроумных операций по захвату земли и имущества. По инициативе депутатов-аграриев краевая Дума уже внесла в Госдуму законодательную инициативу по корректировке российского законодательства о банкротстве с тем, чтобы не допустить массового разорения сельхозпредприятий. Однако пока в федеральной Думе наше предложение не нашло поддержки. А ситуация между тем усложняется. Грустно, но факт: финансовое положение большинства хозяйств в прошлом году ухудшилось. По итогам девяти месяцев 2009 года доля прибыльных хозяйств в аграрном секторе по сравнению с годом предыдущим сократилась с 92 до 82%. Многим элементарно не хватает средств на осуществление текущих платежей, не говоря уже о долгосрочных вложениях в развитие. А ведь рейдерам только того и надо.

- Из ваших слов следует, что ключ к решению большинства проблем села находится в федеральном центре. Но ведь и от краевой власти многое тоже зависит?

- Безусловно. Нельзя сидеть и ждать, когда приедет человек из центра и решит наши проблемы. Многие вещи виднее как раз отсюда, с места. Взять хотя бы отраслевую структуру нашего сельского хозяйства. В последние годы много восторженных слов было произнесено по поводу рекордных урожаев. Сознательно или нет, но ставка делалась на расширение посевных площадей для производства товарного зерна, прежде всего озимой пшеницы. А развитию других отраслей, к примеру, животноводства, на мой взгляд, уделялось недостаточно внимания. Для устойчивого развития АПК края необходим разумный баланс между основными отраслями сельхозпроизводства. Москва не будет его нам регулировать, это задача краевых властей. Однако в должной степени этого не делается. А что в результате? В прошлом году рухнули цены на зерно, государство изменило политику интервенций на этом рынке - и в итоге наступил кризис сбыта. Многим нашим производителям, по большому счету, нечего предложить рынку взамен зерна. Ведь общественное животноводство сведено к минимуму, производство овощей и фруктов не обеспечивает даже собственные потребности края.

- В условиях финансово-экономического кризиса цены в европейских странах не растут, а наоборот, имеют тенденцию к снижению. А у нас же все наоборот. Товары, особенно продукты питания, дорожают. В чем причина?

- Их несколько. Но главной, по моему мнению, является то, что производитель продукции, прежде всего мясной и молочной, искусственно отсечен от рынка. Больше всего от этого страдают мелкотоварные производители, фермерские и личные подсобные хозяйства. Крестьянину не пробиться на рынок — кругом бесчинствуют перекупщики. В итоге производители вынуждены продавать выращенное и выпестованное за бесценок. Зато на прилавке покупатели находят эти продукты втридорога. Что вынужден делать крестьянин в этих условиях? Сокращать производство. За три квартала прошлого года количество свиней и коров в личных подсобных хозяйствах сократилось соответственно на 18 и 4,9 тысячи голов. А ведь именно в этой категории хозяйств производится 80% молока от всего краевого объема и сброс поголовья крестьянских буренок компенсировать просто нечем.

- В чем видят выход депутаты-аграрии?

- Думаю, прежде всего в возрождении кооперации — производственной, потребительской, сбытовой. Первый шаг в этом направлении Думой уже сделан. Разработан проект краевого закона о господдержке организаций потребкооперации. Уверен, что его принятие поможет объединить усилия производителей аграрной продукции для продвижения ее на краевой и российский рынки.